— Здравствуйте, Виктор, — в помещение зашёл мужчина почтенного возраста, сухой, седовласый, в опрятном костюме с кожаным академическим портфелем. Металлическая дверь с кодовым замком захлопнулась.
Сам же Виктор, которому было адресовано приветствие, сидел за партой, перекинув ногу на ногу. Его лицо с возрастными морщинами и следами многолетнего алкоголизма, украшала рассечённая бровь и задумчивое выражение лица. Увидев вошедшего, он медленно встал и отряхнул руки об одежду. После оглянулся вокруг, словно пытаясь найти что-то новое в аудитории, где провёл последние несколько минут. Стены в мягкой обивке без окон, ряды парт, шкафы у дальней стены, едва заполненные книгами и одинокая зелёная доска. Ничего нового не нашлось.
— Здравствуйте, профессор, — наконец неспешно Виктор протянул руку для рукопожатия.
Мужчина некоторое время посмотрел на разбитые костяшки вынужденного студента, на браслет с мигающим датчиком, и затем всё-таки ответил на приветствие.
— Вы немного опоздали, группа отправилась несколько дней назад, но не переживайте, вы можете отправиться со следующей. Я рад, что вы передумали и вернулись к нам, — с ухмылкой произнёс профессор.
— Ваши ребята очень хорошо умеют убеждать, — саркастично произнёс Виктор, указав на рассечённую бровь.
— Ну что вы? Все документы подписаны, сделка заключена. Мы свою часть договора выполнили, теперь настал ваш черёд. Присаживайтесь. — мужчина подошёл к столу. — Ах, да. Прежде чем я начну нашу небольшую лекцию, — расстегнул застёжки портфеля. — Нам необходимо обновить согласие о персональных данных и заполнить несколько документов. Если вас не затруднит. Знаете, у нас не так много времени благодаря вашей отлучке, но я благожелательно согласился посвятить вам немного своего личного времени, всё-таки вы мне симпатизируете. — произнёс он со спокойной улыбкой, выделяя слова, — Да, подпишите здесь, здесь и ещё после этого абзаца.
Профессор щебетал без остановки, пока Виктор изучал предложенные ему бумаги, затем взял один из стульев и поставил его напротив парты.
— Рекомендую поторопиться с подписями, вы уже изучали эти бумаги ранее, — профессор кашлянул в кулачок. — Хотя вы можете ознакомиться с документами в процессе лекции, расставить приоритеты так сказать.
Виктор тяжело вздохнул и с мутным взором придвинул подписанные листы в сторону профессора.
— Вот и славненько, — с улыбнулся лектор складывая документы обратно в рюкзак, — ваша судьба уже предрешена на некоторое время, надеюсь, вы не пожалели о своём выборе.
Мужчина за партой сидел молча, не двигаясь, его эмоции могли выдать лишь плотно сомкнутые челюсти и вздувшиеся вены на висках. Профессор же, наоборот, оживлённо достал из портфеля свёрток бумаги с рассыпчатым мелом. И стал увлечённо разворачивать его, тихонько напевая какой-то незатейливый мотив.
— Что ж, пора навёрстывать, давайте приступим.
Профессор выбрал кусочек мела поудобнее, подошёл к доске и начал что-то рисовать.
— Время… Время, — задумчиво произнёс он, — мы могли бы не проводить эту лекцию для наших «студентов», но думаю вам же лучше узнать и разобраться сейчас, чем делать это на месте. Там у вас будет гораздо больше интересных занятий. — Мужчина старательно давил на мел, — Пограничье, отличное место для отребья. Верно? Лучше быть ко всему готовым заранее.
На доске появился необычный циферблат, разделённый на три сектора, с большим количеством часов.
Профессор присел напротив Виктора.
— Возможно, вам уже рассказывали, на Пограничье в сутках тридцать часов. Час земной, а вот вся остальная система иная. Если вам постоянно не хватало часов в сутках, теперь эта проблема решится, — профессор улыбнулся своей шутке.
Виктор посмотрел на профессора безразличным взглядом, не отреагировав на шутку, но спросил: — Если времени в сутках больше, как люди спят и живут?
Этот вопрос был бессмысленным и не особо полезным. Они оба понимали, что глупая игра, пародия на образовательный процесс. Но профессор всё же нарушил затянувшуюся тишину, ответив.
— Адаптируются. Человеку по-прежнему необходимо хотя бы семь часов, чтобы качественно выспаться. День проходит по иному, тут уже зависит от человека, как он планирует свой сон и бодрствование. Кто-то спит в масках, чтобы свет не портил качество сна. Даже стараются оборудовать комнаты без источников света для этого. В аванпостах выстраивают графики для сна караульных. Не обходится и без десинхронозов, график сбивается и это влияет на здоровье. Утомляемость, стресс, реже расстройства физические и психические, но для этого надо запустить ситуацию.
— Понятно, — буркнул Виктор.
Профессор посмотрел на него некоторое время с каким-то странным сочувствием. — Знаете, в Пограничье не только сутки большие. Года тоже, что логично, целых тысяча двадцать дней, не сравнится с нашими тремястами шестьюдесятью пятью. Если посчитать, то с момента открытия там идёт четырнадцатый год. Вот вам сколько лет?
— Сорок три.
— Замечательно, — профессор подошёл к доске и начал что-то считать, — По времени Пограничья вам сейчас идёт тринадцатый год.
— Счастливое число, — последовал задумчивый ответ вынужденного студента.
— Сарказм? Ну что вы! Я думаю это отличное место для вас, сможете начать заново.
Виктор ничего не ответил, только с грустным выражением лица отвернулся к окну.
— Один месяц равен ста семидесяти дням. А в году шесть месяцев. Декабрь, январь, февраль, июнь, июль, август. Первые три зимние, а последние летние. Но это номинально, температура там не опускается ниже нуля, разве что на полюсах. Степи, пустыни, встречаются даже леса и болота, но большая часть территорий высушена. Где-то у меня тут были изображения времён года… — профессор начал копаться в портфеле.
— Давайте прекратим этот фарс, — недовольно перебил профессора Виктор. — Всё это я могу узнать и на месте. Для чего вся эта игра в учёбу? Разве вашей организации есть дело, как быстро я сдохну? С информацией или без, — произнёс вынужденный студент, устало массируя виски.
— Что вы, мы заботимся о вашей безопасности в Пограничье, — Профессор усмехнулся и начал собирать мел в кулёк.
— Я даже не знаю вашего имени. О какой заботе идёт речь?
— О вложениях в будущее, в том числе ваше. Наша организация получает большие суммы благодаря таким, как вы, Виктор. Забота о вашей безопасности приумножает наш капитал. Мы с вам взрослые люди, и вы должны были понять, что всё это делается не для пустой забавы. Мы дали вам возможность сбежать от проблем в новый мир, а вы нам свою жизнь, — профессор размышлял с мечтательной улыбкой, и производил впечатление человека верящего в добро поступков организации на которую работал, — это как микрозаймы. Никто не вынуждает людей пользоваться их услугами, но…
— Не вам говорить мне о микрозаймах, не удивлюсь, если микрозаймы вашей организации и принадлежат, — перебивая возмутился Виктор.
— Ну что вы, — профессор звонко рассмеялся, — если вы думаете, что весь мир против вас, появилась замечательная возможность понять, что всё не так плохо. Всё-таки для Вас Пограничье — идеальное место.
Виктор некоторое время молчал, тяжёлым взглядом буравя человека, который с такой лёгкостью рассуждал о его жизни. Человека, который не понимал, какого это за выплату долгов продать свою жизнь нелегальной организации или не хотел понимать. Затем ответил. — Что вы вообще можете знать о моей жизни? Профессор в пиджачке читающий лекции о часах, которые никогда не проводил в Пограничье.
— Каждый из вас похож на другого, — лицо лектора изменилось, лёгкое оживлённое выражение ушло, а на смену ему пришли холод и задумчивое безразличие, — живёте немало лет, а умудряетесь набрать гору долгов к своим годам, как грозди винограда. Игроки-лудоманы, зависимые, больные, глупые преступники, мелкие взяточники, вы отребье, нарыв на теле общества, гниль. И каждый раз не находите ничего лучше, чем продать свои жалкие душонки нашей организации, прося решения всех своих проблем. А когда понимаете, что опасность миновала, так и рвётесь разорвать контракт не выполняя свою часть сделки, — он усмехнулся, — а нас не обманешь, пора понять, что ты ничего не стоишь и себе ты больше не принадлежишь. Теперь твоё место с киркой копать руду отрабатывая долг.
В удивлении Виктор распахнул глаза на спокойного мужчину в возрасте, скучающе поглядывающего на часы. Но затем на место его замешательства пришёл гнев. — А ты, сука, думаешь такой хороший?!
И, как только мужчина схватил стул, в аудиторию ворвались двое крепких мужчин в экипировке. Внезапный удар током от браслета с датчиком, захват от охранников, пара ударов в корпус от них же. Сопротивление было бесполезно.
— Я вижу вы не настроены учиться, — пока Виктора уводили, профессор смотрел куда-то в даль. — Нам пора расстаться на сегодня, возможно уже навсегда.
Мужчина в возрасте сидел за столом в рабочем кафетерии и задумчиво заваривал чай из пакетика. На столе располагалось блюдце с парой блинчиков в сгущёнке, это был лёгкий перекус за небольшую плату. На соседнем стуле лежал кожаный академический портфель. Кафетерий представлял собой светлое помещение. Его наполняли несколько столов и пункт раздачи с парой сонных работников. Блюда на любой неискушённый вкус. Людей вокруг было не особо много, ведь время обеда ещё не пришло. Мужчина же закончил дело раньше времени и мог позволить себе перерыв.
— Привет, Профессор, — взяв портфель на руки к нему подсел молодой мужчина в белой рубашке с бейджиком менеджера.
— Привет, Андрей, — ответил профессор, продолжая заваривание чая. — Можешь присесть.
— Прекратите называть меня Андрей, не люблю это прозвище. Почему вообще Андрей? — язвительно сощурив глаза задал вопрос молодой мужчина, но затем быстро отвлёкся и стал оглядывать почти пустой стол, — я съем ваш блин?
— Ешь, — закатив глаза ответил мужчина в возрасте. — А прозвище… Прилипло. Тут никто не знает имён друг друга. Будешь Андрей, раз повелось, отличный Андрей, — профессор отхлебнул чая, — тебе не хватает манер. Я бы спросил откуда ты, но тут так не принято.
— А я и не ответил бы, — усмехнулся менеджер, резво откусывая блин, — я к чему пришёл-то? Вы опять шалите? Так и до дисциплинарного взыскания недалеко, премии лишат. Провоцируете своих "студентов", потом охранники бегают, силы тратят, не по понятиям это.
Не реагируя на странную риторику менеджера, профессор невозмутимо подвинул к себе блюдце, начал резать блин и есть его вилкой по кусочку. Одноразовые приборы были не очень удобны для обращения с блинами, но мужчину это не останавливало.
— Пускай потренируются, — он хмыкнул с усмешкой. — Каждый раз одно и то же, утомительно.
— А тогда может ну его? На другую должность махнёте? — менеджер оскалился в озорной улыбке. — Не всё же "профессором" быть, да и раз так однообразно, не то что раньше, ох раньше, я знаю…
— Знаешь? — профессор резко посмотрел долгим немигающим взглядом в удивлённые глаза молодого мужчины. Затем снова хмыкнул. — Блины тут вкусные.
Глаза менеджера в хмуром недоумении пробегали от лица профессора в сторону и обратно.
— Я всё диву даюсь. Записи с вашими занятиями смотрю и так общаюсь, странный вы тип, словно разный человек.
— Думаешь? — в очередной раз усмехнулся мужчина, — это моя работа… учись.