Сон

— Здравствуйте, Сергей Михайлович, вы хорошо себя чувствуете?
— Да, отлично, — безразлично ответил опрашиваемый.
— Тогда мы можем начинать. Итак, что Вы можете сказать о себе?
— Ну, начну издалека…

***

Чёрный сапог раздавил одуванчик и въелся в дёрн. Сразу же посыпался пепел и послышались громкие звуки диалога.
— Ну как тебе? Природка, птишки поют, цвяты растут, не так уж плохо!
— Ну не знаю, всё равно стрёмно… Мы же на задании всего два часа, а по бумагам надо ещё 22 отбыть…
— Да ладно тебе, Нарукавник, не ссы. Будешь? — он протянул свёрнутую в жёлтую бумагу траву.
Второй боец задвинул товарищу по каске, так как стеснялся своего прозвища и отрицательно помотал головой, на что первый только рассмеялся и бросил бычок на землю, примяв ногой. Они ещё с минуту постояли там в молчании, закинули ружья на плечи и продолжили движение в сторону солнца. Почти сразу дорогу перегородил маленький чёрный силуэт на земле, который дёргался и кричал. У бедняги была сломана рука. Один из них приготовился стрелять.
— Ты или я?
— А надо?.. Жалко его…
— Сань, ты чё как тряпка? Нам сказали такую хрень стрелять. Глазам больно на эту чёрную хню в радужном мире котиков и мармеладок смотреть. Так чё, кто из нас?
Шурик просто отвернулся и сказал "пали". От кричащего осталась только лужа. Солдаты вновь двинулись в путь.

Быстро начало темнеть, солнце уже почти касалось гор и готово было нырнуть под землю, поэтому один снял рюкзак, из которого достал спальники, быстро расстелил и лёг, моментально уснув. Второй немного повалялся и тоже провалился в дрёму… Спал он тихо и без снов, слегка посапывая, а проснулся лишь под утро от легонького удара сапога в рёбра.
— Вставай, разлёгся тут. Пошли ублюдков мочить, лечение ещё не кончилось.
— М… Сколько сейчас?..
Будивший уставился на солнце, прикрыв ладонью глаза. Было раннее утро и солнце только выглядывало из-за луга, потому не особо сильно жгло глаза.
— Нормально, не дрейфь ты, работы много.
Второй зевнул и нехотя стал собираться, за нерасторопность получив по затылку. Бойцы оказались снова в строю и отправились на запад.

Впрочем, далеко они не ушли, в окрестностях своей остановки им встретился старик, только шёл он странно и нёс что-то чёрное на руках. Они решили проследовать за ним и вскоре пришли в небольшое поселение, упустив пенсионера из виду. На домах они заметили таблички с именами жильцов, кое-где чёрные и неумело нацарапанные паркинсонщиком, а кое-где новые, золотые и с каллиграфическим почерком. Александр учтиво постучал в случайную дверь, которой оказалась дверь Михаила И. П., владельца одной из самых ужасных табличек. Дверь открыл тот самый милый пожилой человек. Он был без выраженных черт лица, скорее даже совсем без него в привычном понимании. Одет он был в потрёпанный костюм с палочкой.
— Здравствуйте… Что-т я Вас не припомню никак, — Донеслось из недр головы, по которой ползали пальцы, пытаясь надвинуть очки на рассыпавшуюся переносицу
— Д-до свидания, — промямлил боец, в ужасе закрыв дверь с громким хлопком. Тут к растерявшемуся от подобных событий пришёл напарник, ознаменовав приход хлопком по плечу.
— Слыш, тут такие жители прикольные, очень интересные! Ну да ладно, погнали отсюдова.
— Д-да… Пошли… — тот обнял барсетку на груди.
— Опять зассал от ерунды? Не время, пошли ужо.
— Нет, подожди. Тут какой-то старик страшный живёт, давай посмотрим?
— Страшный старик? Ты преувеличиваешь
— Да нет, сам смотри, — Он приоткрыл дверь, за которой можно было увидеть спину старика, склонившегося над какой-то колыбельной и какую-то дыру рядом. Второй закрыл дверь и постучал в неё. Вскоре она отворилась и перед ними снова стоял Михаил, сверкая безглазым лицом.
— Что-то забыли, мальчики?
Мальчики, разумеется, были в растерянности
— Можно зайти? Мы тут мимокродилы просто, исследуем местность.
— О, конечно, рад гостям…
Они вошли. Старые петли скрипнули, пропуская гостей. Пол отчаянно скрипел, будто ему было больно. Вскоре оба стояли, смотря в кроватку. В ней лежала та чёрная субстанция, что недавно была расстреляна, снова приняв очертания человека. Второй снял винтовку с плеча и всадил пулю в лоб лежащего. Потом повернулся к старику и спросил:
— Это что?
— Ну… Если точнее, то "кто". Если честно, то я не совсем помню, но вроде это мой родственник…
— Прости, дедок, нам так сказали сделать.
Человечек начал кричать. Солдаты открыли совместный огонь, случайно прострелив старый паркет, который быстро проломился, обнажив странное существо в подполье. Им оказался огромный паук, убитый на месте. Бойцы спустились вниз, где располагалось гнездо членистоногого с сидящим в нём паучком. Казалось, что он ещё подрастёт хлеще родителя, а вот само гнездо… Оно было… Огромным, чёрным и пульсировало
— Дим, давай сожжём? Мы же эту штуку не расстреляем, она весь подвал занимает… Ты ж куришь? Потом расскажем, как проявили доблесть, не побоявшись предпринять меру, как старательно тут всё подчистили? Потом гляди и на реальные задания отправят.
— Ты прав, здесь рисковать неопасно. Бенз есть?
— А зачем? Ты ж курящий, подожжёшь и хрен с ним. Только деда надо предупредить, — в этот момент он повернулся и крикнул старику — уходите и не возвращайтесь, мы поджигаем дом. Жги, Дим.
— Думаешь? Ну ладно, — сказал Дмитрий, уже поднося спичку к пульсировавшей массе. Но скоро он одёрнул обожжённую руку, гнездо не хотело гореть. Александр вылез отсюда и сказал, что поищет бумаги. Спустя несколько минут он припёрся с целой библиотекой на руках, непонятно как неся такую кучу макулатуры.
Они раскидали её по полу и подожгли. Запахло гарью, уже начали чернеть золотые буквы какого-то учебника по информатике, когда один объявил: "работа сделана". Второй согласился. Солдаты решили выйти отсюда.

Из этого мира.

***

В комнате появились два человека в светло-зелёном хаки. Они вопросительно воззрились на человека в халате, который стоял над другим человеком, походившим больше на овощ. — Молодцы, новички, Надлан и Скворцов, отлично поработали, но это очевидная неудача уже в третий раз. Аномалию нельзя использовать для победы над расстройствами, фобиями и проблемами без определённых… Ммм… Побочных эффектов. Мы расспрашивали Сергея Пономарёва в процессе терапии. Он начал рассказывать об отце, но на половине слова оборвался. После прямого вопроса о нём сказал, что отца не помнит вовсе. То же с падением в детстве: вспомнил-забыл. После рассказа об арахнофобии гладил сенокосца. В самом конце начал стремительно терять интеллект и забывать прежнюю жизнь. Метод, очевидно, неудачный. Может, использовать эту штуку для пыток?…

Пока не указано иное, содержимое этой страницы распространяется по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0 License